А мне, как-бы, "влом"!

Из цикла: "Побасенки".

Вместо эпиграфа."Когда наступит Судный день, нас не спросят, что мы читали... Нас спросят, что мы делали!" (с). 

       Как-то "заливали" бетонный фундамент для дома в деревне и был у меня один подсобный рабочий лет пятидесяти. Говорил он много и интересно, при этом всегда жестикулировал и прекращал работу - не хотел отвлекаться от рассказа. Был начитанным и с богатым прошлым. Вот, одна из его баек...

       "- В юности жил я в Травниках, Челябинской области, - говорил Юрок, так его звали приятели.- раскуривая дешёвую сигарету в мундштуке. И ходили мы на танцы в город Чебаркуль. Конечно же, пили там портвейн, - как же без "шмурдяка". А время было такое, "сухое". Вовсю раскручивалась в стране горбачёвская "Борьба с пъянством".
       - ...Бухали мы в комнатке музыкантов - один из лабухов был из нашего посёлка, - здесь мы были свои. Танцевать не хотелось: не дошли до кондиции. Вот, уже -  только-только похорошело, как вдруг вошёл местный участковый по кличке "Ус"- он был немолодым, тучным мужчиной с одышкой и носил подстриженные щёточкой большие усы. 

       Долго рассказывать: ну, в общем, отвёл он меня, как самого шустрого в свой "Пункт милиции", здесь же при Доме Культуры, - и составил протокол. А я, буквально, месяц как начал работать в охране на железнодорожной станции. И мне совсем не улыбалась потеря работы, на которую я с трудом и по-блату устроился после армии, погуляв от души дембельские полгода.

       - Есть и такой вариант... - услышал я не сразу. - "Ус" продолжал: "Видишь этот лом ?". Я видел. В углу стоял большой лом остриём книзу и расплющенным плоским концом с другой стороны, вверх.
       - Берешь подмышку "вещдок" и несёшь его в Травники. Мой дом знаешь. Так вот, оставляешь его за калиткой, справа... и свободен.
       - А протокол ? - Обрадовался я.
       - Полежит здесь, пока пить не бросишь. - "Ус" прихлопнул пухлой ладонью по стандартному бланку на столе и шевельнул усами в сторону двери.

       - Пошёл по привычке к остановке. Но, какой там автобус, попуток уже не было: третий час ночи... Но, вот, повезло: подъехал молоковоз - забрал на ближайших фермах молоко с вечерней дойки и ехал в Челябинск на завод. Я открыл дверь кабины и гремя ломом по ступеньке полез было, но вдруг услышал ошарашенное: "...твою мать!" и машина, газанув, сорвалась с места. Я упал на спину, но не совсем удачно, - сверху поперёк туловища, на живот, свалился тяжеленный лом, лишив меня дыхания. Отлежавшись, я встал и понял, что есть проблема. Вряд ли меня с ломом возьмёт попутка, а бросить его нельзя."Ус" не простит, а лом (якобы, вещдок) ему пригодится в хозяйстве. Пугал меня протокол на милицейском столе больше, чем перспектива плестись домой пешком. 

       По дороге вспомнил "усовское" - "берёшь подмышку...". Лом на асфальте был со мной почти вровень и плечи мои, левое и правое, на которых я его нёс попеременно, - оттянул изрядно. Попутные машины, две или три, освещали меня фарами, притормаживали... и водители - увидев странный предмет на моих плечах, - активизировались и, круто объезжая, гнали прочь.
       
       - И так тринадцать километров... Рассветало, когда я лёг спать. - Юрок поплевал на ладони, взял небольшой ломик, воткнул его между деревянной опалубкой и "застывшим" бетонным фундаментом и начал отдирать доски". 

       Пронзительно скрипели гвозди. Рабочий день подходил к концу.